Меня зовут Хуан Цуйянь, в этом году исполнилось 49 лет, живу в селе Нюланьшэнь в районе Шунъи в городе Пекние. Раньше я увлекалась Фалуньгуном и потеряла хорошую работу, и моя семья была изорвана. Сын мой отказался жить со мной, но я настаивала на свое, потом моя сестра и остальные родственники отправили меня в центр для решения психологического проблем. Войдя в центр, я перестала пить воду, питаться и говорить.
В вторую ночь в центре лечения мне случайно снился учитель, и он сказал мне, что в 12 часов другого дня мы вместе с другими учениками достигаемся усовершенствования, тогда появится вознесения в ясное небо. Когда я пробудилась, я не смогла верить, что это правдиво, но я подумала, что учитель сказал, что много методов приведет к усовершенствованию, и Фалуньгун ведет людей в мир Фалуня, он применяет метод вознесения в ясное небо. Но это усовершенствование, Ли Хунчжи сказал, что он рассказал всем, и он хотел дать глубокий урок неверующим. Поэтому он сказал, что усовершенствование его учеников будет незабываемым явлением человечества. (4-го,5-го сентября 1998-го года ?Лекции в Швейцарии?) Вспомнив грандиозное зрелище, я стала обрадоваться! Дождалась до рассвета, я сразу рассказал начальникам центру лечения, и твердо требовала, чтобы они вернули конфискаты, и пригласила их вместе смотреть это грандиозное зрелище.
Все утро я была в восторге, я старательно удержала свои эмоции, и начала заниматься Фалуньгуном и изучать каноны. Около 11 часов я стала собрать вернутые мои предметы, добровольцы советовали мне, чтобы я не взяла собой много вещей, потому что в небе все есть. Я на них не обращала внимания, тоже отказалась от их помощи, но тайком решила, что не буду оставлять им сокровища учетеля.
В полдвенацатого я носила плакат ?истина, доброта и терпение?, и положила значок ЛиХунчжи и значок ?истина, доброта и терпение? на грудь, и взяла ?Вращение Фалуня? и остальные книги в кармане и в руках, я радостно пришла на пустое место, сел на желтое сиденье и начала заниматься гуном. В это время начальник центра лечения подошел ко мне и сказал, что он хотел дать мне три совета. Первый совет, он хотел, чтобы я взяла других трех учеников, и мы вместе вознеслись в небо; Второй совет, когда мы возносимся, нам нельзя выбрать небо столичного аэропорта, итак, мы не сможем столкнуться с самалетом, ведь катастрофа лишает жизни человека, и в этот критический момент плохое дело мешает усовершенствованию; Третий совет, если нам не нужно тело, то когда оно растворяется в небе, смотри не загрязняйте воздух. Я кинула головой, и согласилась на то, что я буду пробовать. Потом я позвала остальных трех учеников, и сказала им, чтобы они подготовились и не пропустили время. Потом мы начали заниматься гуном на сиденье, и тихо ждали учителя, чтобы он нас встретил.
Время шло секунда за секундой, и солнце село за горой, но мы еще не вознеслись, я начала беспокоиться, и потом с нетерпением ждала, и потом сама не знала, что делать. Наконец, другие три занимающегося ушли, говоря ни о чем. Я еще хотела ждать, и продолжалась заниматься гуном, и солнце скоро село за горой, но еще не появились знаки вознесения. Я была похожа на шарик, внутренне пустой, и никак не смогла удержаться и упала на пол.
Когда я пробудилась, уже было темно, и я заметила, что я лежала на кровати и не улетела. Я расстройлась и вспомнила все, что я сделала для Фалуньгуна в течение больше десяти лет. Я вопреки всем вышла для занятия гуном, для того чтобы доказать функцию гуна. Я всей силой рассказала истину, вздохновила справедливые идеи, спасала простых людей, чтобы полностью отрицать жестокие старые веры; Я решительно отказалась от родных связей, бросила мужа и сына, чтобы защищать гун. Наконец, я ничего не обрела! Думая об этом, я громко плакала неудержимо. Добровольцы, которые стояли около кровати, не утешали меня, и дали мне громко плакать, чтобы я выпустила все тревоги и обиды за долгие годы.
После фарса вознесения в ясное небо с помощью добровольцев я поняла, что раньше я шла по жестокой и бессердечной дороге. Теперь с помощью начальников сообщества я начала работать складовщиком в компании народного имущества. Сын вернулся ко мне, и я работаю бодро, и в жизни много надежд!
