Меня зовут Ду Цзинфань, 58-летний, один пенсионер нефтяного месторождения в срединной равнине китая, была начальником консультационной станции Фалунь Дафа в гороеде Пуян. В 2002 году я своими глазами видела трагическую картину после самосожжения матери и дочери Чэнь Го, своими ухами слышала, что Хао Хуйцзюнь рассказала их трагический опыт, я резко перестроилась.
В июне 1994 года в Чжэнчжоу я участвовала в классах, которые Ли Хунчжи организовал. Я была назначена в 1995 году как начальник консультационной станции Фалунь Дафа в гороеде Пуян. После того, как в июле 1999 государство запретило Фалуньгун, я твердо сказала людям, которые советовали мне отказаться от Фалуньгуна: "даже отрубать пальцы, не пишу покаяние, даже перегрызать язык, не говорю слова о разрыве с учителем. В космосе оставил только один реальный практикующий, это я Ду Цзинфань". В то время, я считала себя героическим борцом, чувствовала себя очень высоки, по-прежнему упорно настаивала на ошибочной позиций "есть жизнь не остановлят, защита фа не прекращена. "
23 января 2001, нескоторые последователей Фалуньгуна сделали на площади Тяньаньмэнь ужасающий инцидент самосожжения, и в результате Лю Чуньлин и Лю Сыин умерли, Чэнь Го, Хао Хуйцзюнь и Ван Цзиньдун серьезно обожглись. Эта трагедия не только потрясла мир, и вызвала большое сомнение в смысле наших местных практикующих Фалуньгуна, штаб-квартира Фалуньгуна за рубежом заявил, что люди самосожжения не являются практикующими Фалуньгуна. Для отклик приказа учителя я тоже много раз своим коллегам пропагандировала, что инцидент самосожжения "1 • 23" на площади Тяньаньмэнь являлся подложным, и просила их укреплять свою веру, не колебаться.
В сентябре 2002 года нефтяное месторождение пригласило Чэнь Го и ее матери в городе Пуян рассказывать их путь страдания, мой муж и дочь просили меня слушать. Сначала я отказалась от участия. Учитель сказал, что они не являются учениками Дафа, и сказал, что они являются мошенничеством правительства. После я считала, что я слышала, как они оправдывали, и тогда я отправляла праведные мысли им на месте, и уничтожала эти злые вещи. .
Я высоко вскинула голову, выпятила грудь и вошла в зал, нельза потерять лицо, нельза склонить голову перед такими людьми, надо и дала бывшим соученикам пример. Когда я вошла в место, сотрудники тепло приветствовали меня, я презрительно прямо пошла в середину зала, и много друзей-практикующих сразу же встали и передали привет, на месте собрания были некоторые волнения. Я осмотрела кругом, и села на место, что один друг-практикующий дал мне. Председатель собрания любезно улыбался и попросил тихнуть. Я почувствовала свою стоимость существования, почувствовала свой вес, упорядочила свою одежду, выпрямила спину, с воинственным видом, как будто, место было полно нашим духом.
Через некоторое время, сотрудники поддерживали двух людей, которые одевались в цветочные ночные рубашки и носили платки в голову, медленно прийти на стол президиума, и сели, в зале была мёртвая тишина, даже игла попала на землю могло быть услышано. Председатель собрания просил сотрудников открыть их платки. Хотя все видели по телевидению облик Чэнь Го и её матери, однако, когда сотрудники открыли их платки головы, на месте собрания сразу же появлялся шум, вместе с восклицанием, всхлипыванием и даже низким криком.
У них обнажённая голова, лицо в оспинах, без глаз, без носа, кажется, без губы, две маленькие ноздри, обнажённые два ряда зубов, лицо страшное. Хотя я заставила себя не потерять контроль над собой, но почувствовала, что мое сердце дрожало, и спина охладилась.
Доклад начался, Хао Хуйцзюнь рассказала свой трагический опыт, она рассказала, как они учились фа и планировали пойти в пекин, как готовили пойти на Тяньаньмэнь, и их скорбное самосожжение, наконец, естественно жаловалась на учителя и ненавидела его. Они сожалели, что пошли к смертной дороге, откуда нельзя возвращаться. Они напоминали людям, нельзя попасть впросак учителя, нельзя упрямо держаться своего ошибочного мнения.
Я и проклинала их в сердце, и слушала. Из-за того, что они не могли закрыть свой рот, слюна иногда стекала, но их руки уже сожжены, в руках связали полотенцы, и вытирали полотенцами нижние челюсти. Хотя у Хао Хуйцзюнь не были губы, её звук ещё был ясен, выражала рационально. Людям трудно связать эту отличницу, которая окончила факультет искусства университета Хэнань, с экстремальным поведением самосожжения практикующей фалуньгуна. Хао Хуйцзюнь медленно рассказала:
"В августе 2000 года Ли Хунчжи опубликовал статью "устранить последнее упорство", в ней он сказал, что уже пора опустить последнее упорство, опустить все мирские привязанности, уйти из мирских жизни и смерти. То есть, учитель просил учеников Дафа выйти и показать, что Фалуньгун являлся правильным законом, правительство ошибалось, нельзя считать Фалуньгун культом. Это было испытание учителя, он смотрел, могли или нет, смели или нет практикующие выйти и говорить правду! "
"Тогда Ли Хунчжи опубликал статью "больше терпеть нельзя", и мы считали, нельза ждать дальше, надо защищать фа специальным способом, чтобы усилить интенсивность защиты фа, то подумали о самосожжений. В то время она думала, что самым способом для защиты фа являлось бросить тело. Тогда только думала о совершенстве, была очень рада, и была в возбужденном состоянии, никак не приходило в голову это последствие. " Хао Хуйцзюнь сказала, что тогда у неё не было разума.
"Я очень сожалела о этом поведений. Тогда я достигала одержимого состояния, если человек достигает такой степени, то он не может контролировать себя, и теряет нормальную способность суждения ".
"Я особенно надеюсь, что эти одержимые последователи Фалуньгуна немедленно проснутся, не дальше увелкаются, надо разумно осознать, что фалуньгун вредит обществе и человечестве. Я не хочу, чтобы такое дело, как я, ещё раз произошло". Хао Хуйцзюнь сказала наконец.
Хотя у меня была идеологическая подготовка, но я ещё получила сильное потрясение. Чэнь Го, ещё во время кардамона, ещё не начала пользоваться лучшей жизнью молодых девушек, как моя дочь, она должна быть под присмотром матери, и стараться доставить радость. Но теперешняя Чэнь Го, бывшее красивое лицо уже стало памятью, её тонкие умелые руки, которыми раньше исполняла прекрасную мелодию, уже исчезли из-за самосожжения.
"У каждого свои родители, у каждого кровь, плоть и любовь. Если сжигать, каждый болит, кто не жалеет, что свой ребёнок захороняет вместе с умершим, кто из присутствующих не жалеет, что выдвинуть своего ребёнка в яму огня ". Тихий звук, масса людей, только жалоба Хао Хуйцзюнь плыла по месту собраний.
Собрание кончилось, мать и дочь Чэнь Го покинули место собрания под руку сотрудников. Глядя на их спину, я впала в раздумье. Люди и обсуждали, и выходили из зала, "к сожалению", "жаль" и "зло", "её мать глупая", люди один за другим минули меня с такими словами.
Я тупо сидела на стуле, хаос был в голове.
Дочь и муж взяли мои руки и вернулись домой. Я лежала на кровати 3 дня, глядя на пустой потолок, и скелеты, и дочь, и скелеты. Я вдруг тесно обняла дочери, слезы безостановочно стекали ...
"В мире нет лекарства сожаления, мне очень жаль",Хао Хуйцзюнь несколько раз упоминала это предложение. Да, она никогда не может купить лекарства сожаления. К счастью, с помощью общества, родственников, друзей, коллег, я, наконец, поняла обманчивость ереси Ли Хунчжи, и избавилась от Фалуньгуна.
Теперь, я организовала фитнес-центр в нефтяном месторождении, каждый день у меня хорошое настроение, я по силам занимаюсь для общества.
Чэнь Го перед самосожжением
В сентябре 2002 года Хао Хуйцзюнь и Чэнь Го рассказали свой опыт в дворце культуры нефтяного месторождения в срединной равнине китая
